Муки ревности - Страница 131

131

Лежа под прохладными, льняными простынями, она долго смотрела на пятна света за задернутыми занавесками. Сон все не приходил. Вот она сейчас находится в роскошном номере одного из лучших отелей в мире, в городе, который только что присоединила к своей империи, и тем не менее не может преодолеть чувство пустоты. Шаннон решила, что ведет себя как избалованная девочка, которая на день рождения получила в подарок все, кроме того, о чем больше всего мечтала.

В темноте она могла разглядеть огромный букет роз, который прислал Зан, сделав приписку:

«Ты скажешь, что новое утро приносит тысячу роз.

Да, но куда уходит Вчерашняя роза?

И в этот первый месяц лета родится Роза,

Которая унесет вдаль тебя, моя любовь, и меня.

Я люблю тебя,

Зан».

Таким романтическим образом, считала Шаннон, он давал понять, что следующим летом они наконец будут вместе. С той весны в Сейяне произошло очень много событий, хотя внешне мало что изменилось. Зан пытался распутать клубок проблем Килгарина, Шаннон занималась своими собственными делами. Год, казалось, начинался с мая, когда они, подобно двум паломникам, припадали к источнику своей любви в Сейяне. Дом во Франции стал гнездом двух орлов, чьей территорией был весь мир.

Шаннон, слишком занятая «Самаркандом», редко предавалась сомнениям. Зан аккуратно звонил ей, и один лишь звук его голоса затрагивал в душе Шаннон чувствительную струну. Он никогда не забывал о ее дне рождения, всегда поздравлял даже с незначительными успехами. То, что началось с большой страсти, стало привычным, как любой брак, но, оглядываясь назад, Шаннон понимала, что Джонкуил была права. Если бы Зан тогда оставил Розмари, их собственные взаимоотношения подошли бы к концу, как только угасла бы первоначальная острота сексуального желания. Теперь они уже испытали себя, но самая важная глава их жизни впереди — когда она, Зан и Патрик станут одной семьей. Ничто этому не может помешать — ни деньги Розмари, ни ее упорство, ни даже вновь возникшая привязанность Шаннон к Амадео.

Шаннон уже погрузилась в сон, когда раздался телефонный звонок.

— Алло? — сонным голосом спросила она, нащупывая в темноте выключатель. Был уже второй час.

Ответа не последовало.

— Алло! Кто это? Когда ответа вновь не последовало, Шаннон несколько секунд подождала и повесила трубку. Ей показалось, что перед тем как на другом конце тоже положили трубку, в ней слышался отдаленный детский голос.

Не вполне проснувшись, Шаннон неожиданно вспомнила, что должна кое о чем спросить Амадео и что это дело не терпит отлагательства. Наверно, он только что лег спать. Коммутатор гостиницы соединил с его номером. Шаннон долго не вешала трубку, но потом дала отбой, решив, что Амадео сейчас у скульпторши. Она погасила свет и лежала в темноте, не в силах заснуть. Телефон вдруг зазвонил снова. Шаннон осторожно сняла трубку.

— Шаннон?

— Зан! — воскликнула она. — Это ты мне только что звонил?

— Нет. А что?

— Да нет, ничего. Должно быть, ошиблись номером.

— Скажи мне, дорогая, как все прошло сегодня вечером? Я весь день думал о тебе.

— Сногсшибательный успех, — сказала Шаннон, кратко рассказав о событиях вечера. — Благодарю тебя за прекрасные розы. И стихотворение. Это правда — то, что в нем говорится?

— Да, моя дорогая. Я люблю тебя и хочу быть с тобой.

— О Зан… — Голос Шаннон задрожал, она начала рыдать в трубку. Такого она себе никогда еще не позволяла, но сейчас не могла сдержать чувств.

— Что случилось, Шаннон? Пожалуйста, не плачь.

— Прости. Просто мне захотелось, чтобы ты оказался здесь — рядом со мной. Сегодняшний день мог бы быть одним из счастливейших в моей жизни, но вместо этого на душе пустота.

— А куда же делась моя хорошая, моя сильная девочка? — сказал Зан. — Ты заставляешь меня чувствовать себя беспомощным. По телефону я ничего не могу сделать, дорогая, хотя отдал бы все, лишь бы быть с тобой. Ты ведь это знаешь, Шаннон.

Она вздохнула.

— Прости. Я просто устала, Зан. Измучилась. Я так долго живу на одних нервах.

— Тебе нужен отдых. Мы не сможем урвать до Рождества какой-нибудь уик-энд?

— Можно попробовать. Хотя куда мы можем поехать?

— Как насчет Нагаленда? Это у черта на куличках. Нас там никто не узнает.

Шаннон засмеялась, и вслед за ней Зан.

— Ты глупый. Ох, Зан, я так рада слышать твой голос. — Действительно, от звука его голоса Шаннон почувствовала глубокое облегчение, как будто демоны из ее души вырвались наружу и умчались прочь.

— Поверь, мы все ближе к нашей цели. Не буду больше ничего говорить, просто трижды плюну через плечо. Это долго не продлится, дорогая. Вот о чем говорит стихотворение. Я тебя люблю. Ну как, тебе уже лучше?

— Гораздо лучше. В четверг позвони мне в Париж. Спокойной ночи, дорогой.

Глава 2

Давай, мой хороший, вверх, вверх, — приговаривала Керри, стараясь подбодрить Линди, взбиравшегося по ступенькам главной лестницы отеля «Плаза». Когда они оказались в вестибюле, Керри развернула коляску и расстегнула мальчику новую бейсбольную куртку, подходившую к его голубым глазам. На этой неделе она купила ему все новое — от кроссовок до вельветовых брюк. Поправив светлые волосы сына, Керри покатила коляску к стойке. Сейчас она полностью ощущала себя женой нового младшего партнера Виндхэма и Хэнбери. На Керри был голубовато-лиловый твидовый костюм и серая кашемировая шаль — они прекрасно подойдут для Лондона. Медно-красные волосы были заколоты черепаховыми гребнями, а в перекинутой через плечо большой темно-красной сумке находились пеленки, печенье и игрушки — в общем, все необходимое для дежурства. Линди ван Бурен мог прийти за ключом очень нескоро.

131