Муки ревности - Страница 82

В голосе Зана звучало ностальгическое восхищение. Шаннон была поражена. Как все изменилось и в то же время осталось по-прежнему, думала она, глядя на раскинувшийся на зеленых холмах Сейян. Она чувствовала, что сейчас они с Заном близки, как никогда.

— Ты тоже изменился.

— Я? Как?

— Ты кажешься более степенным.

— Степенным? — Зан поморщился, не сводя глаз с дороги. — Может быть. Организовать здесь новый офис было довольно трудно, — уклончиво сказал он.

— Я имела в виду не совсем то.

— Я знаю, — согласился он.

Приехав в деревню, они припарковали машину на маленькой площади, затененной листвой огромного старого дерева. Когда они поднимались по мощенной булыжником улице, мимо белых каменных домиков, к Шаннон вновь вернулось ощущение мира и покоя. На окнах цвела темно-красная герань, на солнце грелись кошки. У Шаннон возникло странное ощущение, что она вернулась на родину. Сейян со своими красными черепичными крышами и сине-зелеными ставнями был похож на деревню ее мечты.

— Ну, вот мы и пришли. Это здесь, — сказал Зан, останавливаясь перед деревянной дверью двухэтажного дома, приютившегося в самом конце улицы.

Шаннон потрогала дверной молоток — тусклую медную руку, сжимающую шар.

— Это рука Фатимы. По древним поверьям, она приносит удачу.

— Я думаю, что свою долю уже получила, — с улыбкой сказала Шаннон.

Зан провел ее в прохладный, выложенный плиткой холл.

— Спальни наверху, — сказал он, открывая окна и ставни. — Дом перестраивался, но все характерные детали были сохранены — старый камин, балки… Посмотри сама. — Он махнул рукой.

— Звучит подозрительно, как реклама, — с озорным блеском в глазах заметила Шаннон.

Зан засмеялся, довольный ее настроением.

— Ну, если это тебя не убеждает, то пойдем посмотрим, какой вид открывается отсюда, — сказал он, направляясь на террасу.

Над железным балконом простирались бесконечные просторы Прованса. Шаннон завороженно смотрела на пейзаж, напоминавший картины Боннара и Сезанна, — те же рожденные животворящим солнцем темно-коричневые, коричневато-желтые и терракотовые тона, то же лазурное небо. Только стрекотание сверчков нарушало тишину в ее новом королевстве, где все заполонили запахи жасмина и герани.

— О Зан! — тихо воскликнула Шаннон.

— Ну? Что думаешь? — спросил он, видя восторг на ее лице.

— Я должна это иметь — просто обязана. Это настоящий дом, Зан. Дом, о котором я всегда мечтала. — Мысль о том, что ей будет принадлежать этот маленький кусочек Франции, вызывала у Шаннон дрожь. — Ты думаешь, это возможно? Я готова подписать контракт прямо сейчас.

— А почему нет? Ты первая, кто это увидела.

Потребуются все ее сбережения и еще немного. Но так как через несколько недель будет контракт с Валентино, это не имеет значения.

Чтобы еще раз взглянуть на захватывающую дух панораму, Шаннон наклонилась вперед, а когда повернулась, то обнаружила, что Зан внимательно смотрит на нее. Он был всего в нескольких сантиметрах. Ее колени подогнулись. Глядя в глаза Зану, Шаннон не могла скрыть своих чувств. Именно этого он и ждал, и когда протянул к ней руки, то Шаннон инстинктивно приоткрыла рот для поцелуя. Прижавшись к Зану, Шаннон ощутила, как в ней пробуждается до сих пор дремавшая страсть, которая всегда их связывала. Зан был ее первой, ее единственной любовью, и Шаннон уступила ему так же, как листья уступают порывам горячего сирокко, долетающего из Африки, пересекая все Средиземное море.

— Шаннон, моя дорогая Шаннон, — шептал Зан. — Как долго я мечтал об этом. Все эти годы я любил тебя. Я никогда не переставал любить тебя, Шаннон, ни на секунду.

Откинувшись назад, она посмотрела на него, веря и не веря.

— Я тоже любила тебя. Всегда любила.

— Боже, если бы я знал! — прошептал Зан, крепче прижимая ее к себе. — Я не представляю, что бы я тогда сделал. Наверно, не отпустил бы тебя, Шаннон.

Ее душа рвалась навстречу тому, что казалось неизбежным. Больше Шаннон не могла сопротивляться. Из пепла первой любви вырвалось пламя страсти. То, что однажды произошло между ними, оказалось невозможно забыть.

Позднее, когда на холмы легли длинные фиолетовые тени, а синева неба сгустилась, обещая дождь, они молча пошли к машине. Зан завернул за угол, и взгляду Шаннон открылись величественные снежные вершины Альп, розовеющие в лучах заходящего солнца.

— В Сен-Поль-де-Ванс есть чудесный отель под названием «Коломб д’Ор». Я очень хорошо знаю хозяина. Думаю, мы можем там остановиться на ночь. Как тебе это нравится?

— Очень нравится, — прошептала Шаннон.

— Мы по пути остановимся и купим все, что нужно.

Они обменялись многозначительными взглядами. Шаннон почувствовала, как при мысли о том, что должно вскоре произойти, пульс участился. Она поняла, что, перешагнув порог дома в Сейяне, они невольно перешагнули другой, незримый порог.

Когда они прибыли в Сен-Поль-де-Ванс, солнце садилось далеко в море, лучи его золотили стены построенной на вершине холма деревни. На площади, обсаженной каштанами, группа мужчин играла в шары. Неподалеку находилась увитая виноградной лозой гостиница с открытыми ставнями.

— В гостиной есть замечательная коллекция современной живописи, — сказал Зан, беря Шаннон под руку.

— А может, нам ее сегодня проигнорировать? — сказала Шаннон, и оба улыбнулись.

Подойдя к стойке, Зан зарегистрировался. Шаннон слышала, как он обменивался шутками с хозяином. Когда они оказались в своей комнате, Зан закрыл ставни. Вдалеке слышались отдаленные раскаты грома. Они посмотрели друг на друга, и время понеслось вскачь. Когда он протянул руку, чтобы расстегнуть ее платье, Шаннон задрожала. С каждым прикосновением они становились все ближе, роднее. Весь мир перестал существовать. Обнимая, лаская друг друга, ощущая напоенный летом запах волос и кожи, они открыли друг другу свои сердца. Зан вошел в бархатную плоть, которая так жаждала его принять. Выпуклость встретилась с впадиной — их тела соединились, вновь открывая друг друга, как сталкиваются и сливаются все крайности под небесами.