Муки ревности - Страница 34

— Если женщина так красива, как ты, все остальное не имеет значения, — жизнерадостно сказала Керри. Она немного помолчала, затем деловито сообщила: — Я не хотела говорить тебе сразу, но я еду с тобой. Я уже все обдумала — я могу поехать в Сидней, занять твою старую комнату, может быть, даже работать на твоем месте, пока не смогу присоединиться к тебе в Лондоне…

— Не говори глупостей, — раздраженно сказала Шаннон. — Брось все эти фантазии! Они ни к чему не приведут.

— Погоди, Шаннон. Ты не понимаешь. Видишь эти розетки и кубки — на каждом соревновании я получаю призовые деньги. Сегодня я выиграла двадцать пять долларов! — воскликнула она, запустив руку в свой карман. — Я откладывала все до последнего пенни. У меня уже почти хватает на билет на самолет в Англию. Я даже узнавала в Квонтасе расписание.

Шаннон отвела взгляд в сторону, не разделяя неудержимого энтузиазма сестры.

— Мы уже говорили об этом, Керри. Для начала тебе надо окончить школу, — решительно сказала она.

— Я не хочу оканчивать школу. Это пустая трата времени. Я всегда могу сойти за восемнадцатилетнюю.

— Я уже сдала свою комнату. А что касается Елены — ну что я могу сказать? — вздохнула Шаннон. — Керри, это безнадежно. Ты не имеешь представления, насколько это сложно.

— Ну, тогда я найду другую комнату, другую работу. Ты ведь смогла? В конце концов, это же ненадолго. Я скоро приеду в Лондон.

— И где же ты собираешься жить, когда туда приедешь? — Шаннон уже не пыталась скрыть сарказма.

— У леди Фортескью, конечно. Я уверена, что смогу быть полезной. Ты писала мне, что у нее огромный дом в Лондоне. Наверняка там найдется для меня комната. Ты не можешь сказать мне «нет», Шаннон. Я еду с тобой.

Шаннон сухо рассмеялась.

— Минуточку, Керри. Это мне представился удобный случай. Но я же не могу забрать с собой всех своих родственников!

Глаза Керри сверкнули.

— Значит, всех родственников? На самом деле ты говоришь только об одной родственнице — своей сестре. Ты сама пишешь длинные письма о щедрости леди Фортескью, а когда я прошу кроху с твоего стола, ты мне отказываешь.

— Давай лучше закончим, а? — резко сказала Шаннон. — Ты уже сказала достаточно. У тебя нелепые представления о городской жизни. На самом деле ты бы ее возненавидела. С чего ты взяла, что будешь счастлива, сидя взаперти в офисе или в магазине? Смотри на вещи реально, Керри, и брось фантазировать.

— Не говори мне о том, чего я хочу, Шаннон. И не говори о фантазиях. Не только у тебя есть мечты. С тобой ведь все в порядке, не так ли? Твоя мечта становится реальностью. Ты вернулась, чтобы попрощаться — как сказочная принцесса навещает простых смертных. Так вот, ты всего лишь эгоистичная сука, Шаннон Фалун, или Пайярд, или как там тебя! — закричала Керри.

Шаннон в ярости повернулась к ней.

— Я тебя предупреждаю — следи за своими словами. Да — я люблю красиво одеваться. А что в этом плохого? Я одеваюсь на свои деньги, которые зарабатываю чертовски тяжелым трудом. Ты не имеешь представления, каково оказаться предоставленной самой себе в большом городе. Я была одинока, испугана, несчастна. Я об этом не писала, хотя и стоило. Может быть, это помогло бы тебе повзрослеть. Там настоящий ад.

Керри окинула сестру взглядом и насмешливо засмеялась.

— Да неужели? — сказала она. — Расскажи-ка мне поподробнее.

— Не буду я тебе ничего рассказывать! Только тогда, когда ты и в самом деле захочешь начать с самого дна — как начинала я. А как ты будешь себя чувствовать, рискуя вот-вот опять завязнуть в грязи только из-за того, что ты незаконнорожденная? И твоего веса я не выдержу. Все, что я могу сделать, — это поскорее унести ноги отсюда! — в отчаянии закричала Шаннон.

Глядя на нее расширившимися от бешенства глазами, Керри схватила подаренное Шаннон платье и в ярости оторвала от него рукав.

— Вот, смотри! Вот как я отношусь к твоей взятке, к твоей благотворительности! Возьми его обратно! Мне не нужны подачки! — Бросив платье в лицо Шаннон, Керри пинком отшвырнула чемодан сестры.

— Ты неблагодарная маленькая дрянь! — закричала Шаннон и ударила Керри по лицу так, что та покачнулась назад. — Я работала как лошадь, чтобы купить это платье и все эти вещи, к которым ты относишься с пренебрежением только потому, что не можешь получить то, что хочешь. Теперь я не возьму тебя с собой ни за какие коврижки!

Прижав руку к щеке, Керри с ненавистью посмотрела на нее.

— Клянусь, в один прекрасный день я отплачу тебе. Глаза бы мои тебя не видели! А теперь поскорее убирайся! Скатертью дорожка! — С этими словами она выбежала из бунгало.

Керри исчезла, и все сказанные ими резкие слова повисли в воздухе как эхо внезапно сорвавшейся лавины, которая погребла под собой любовь. Слезы текли из глаз Шаннон, она задыхалась от надвинувшегося чувства одиночества. Но поворачивать назад было поздно. Не было времени даже на то, чтобы обдумать, как преодолеть разрыв, возникший между нею и Керри с Бренданом. Сейчас Шаннон могла думать лишь о том, как «Ориана» исчезает за горизонтом, оставляя ее на причале сиднейского порта.

В лихорадочной спешке Шаннон принялась собирать вещи, выпавшие из чемодана и небрежно рассыпанные по полу. Ее руки касались атласа и кружев, а в ушах уже звучал стук вагонных колес, с каждым километром приближавших ее к свободе.

Через три недели Шаннон в последний раз окинула взглядом комнату, которую почти два года снимала в Паддингтоне. Она всегда оставалась равнодушной к ее убожеству — потертому линолеуму, тазику с треснувшей эмалью, считая, что все это временно. Стоя у окна в лучах послеполуденного солнца, Шаннон дожидалась, когда за ней приедет машина. Отодвинув кружевную занавеску, она смотрела на ряды домов с коваными решетчатыми балконами, выходящих на неспокойные синие воды сиднейской гавани.